Бывший канцлер не особо высокого мнения о парламенте. Он не разочарован зелёными — у него никогда не было иллюзий на этот счёт. Он считает выдвинутые против него уголовные обвинения «умеренно актуальными».

На днях выйдет книга Себастьяна Курца: «Давайте поговорим о политике». Курц был в политике десять лет, что было очень насыщенным временем. Его отставка не была добровольной, прокуратура по экономическим и коррупционным преступлениям (WKStA) ожидает рассмотрения нескольких дел.

STANDARD: за последние несколько дней стало известно о вашем новом профессиональном стремлении: вместе с израильским предпринимателем Шалевым Хулио вы основали стартап в области кибербезопасности. Хулио и его компания NSO специализируются на программном обеспечении для наблюдения. Программа Пегас печально известна. Разве это не деликатный партнёр?

Себастьян Курц: время неправильное. Хулио покинул NSO. Но это правда, два моих партнёра в Израиле накопили большой опыт в области кибернаступлений и привнесли этот опыт в нашу новую компанию Dream Security, у которой совершенно другая сфера деятельности. Компания предлагает кибербезопасность для критической инфраструктуры. Речь идёт о защите энергии, воды и здравоохранения от нападения.

STANDARD: значит, вы не занимаетесь шпионским бизнесом и не предлагаете программное обеспечение для слежки?

Себастьян Курц: даже если это представлено в STANDARD несколько вводящим в заблуждение образом, наша компания в Тель-Авиве предлагает системы кибербезопасности. Так что речь идёт о защите от кибератак, а не о троянах и шпионском ПО.

STANDARD: ваша книга «Поговорим о политике» содержит довольно резкий выговор в СМИ. Не являетесь большим поклонником авторитетных СМИ?

Себастьян Курц: я не сторонник общих суждений. Но у меня складывается впечатление, что СМИ иногда сознательно, а иногда и неосознанно распространяют новости, не имеющие ничего общего с реальностью. Из вчерашней статьи STANDARD о моей причастности к Израилю могло сложиться впечатление, что я присоединился к шпионской компании. Мы занимаемся кибербезопасностью для критической инфраструктуры, то есть полной противоположностью. Так что я видел много примеров, когда распространялись новости, далёкие от реальности. Когда я стал госсекретарём, так называемые качественные СМИ сообщили, что я вырос в Хитцинге с золотой ложкой во рту. На самом деле я вырос в Мейдлинге, мои родители были из самых обычных семей, и я ни дня не ходил в частную школу.

Спустя год после отставки с поста федерального канцлера Себастьян Курц размышляет о своём пребывании в политике.

STANDARD: с другой стороны, ваши отношения с социальными сетями кажутся довольно позитивными. В своей книге вы описываете преимущества прямого общения. С другой стороны, социальные сети известны резким тоном, распространяемыми ненавистническими сообщениями и, прежде всего, быстрыми суждениями, которым там подвергаются. Вы получаете не только положительные отзывы. Вас это совсем не беспокоит?

Себастьян Курц: как и всё в жизни, есть свои преимущества и недостатки. Это правда, что я очень интенсивно использовал социальные сети, когда был в политике. Это был хороший инструмент для прямого общения со многими людьми, а также для получения обратной связи. Вы вступаете в гораздо более интенсивный обмен, чем это возможно при коротком физическом контакте. Критика, которую вы перечислили, справедлива. Это определённо проблема нашего времени.

STANDARD: за время вашего пребывания в должности распространился контроль над сообщениями. СМИ восприняли это как приведение общественности в порядок.

Себастьян Курц: одним словом, на одно и то же можно смотреть по-разному. СМИ восприняли попытку контроля сообщений как нечто негативное. Проще говоря, цель заключалась в том, чтобы контролировать себя и обеспечивать максимально упорядоченную связь с правительством. Это был поиск профессионализма и попытка избежать постоянной публичной оппозиции со стороны различных членов правительства. Сначала мы хотели найти линию в правительстве, а затем представлять её вместе и как единое целое во внешнем мире.

STANDARD: вы не очень положительно отзываетесь о парламенте, там агрессивность, как будто это логово зла. Парламент является оплотом демократии.

Себастьян Курц: парламент, безусловно, является колыбелью демократии, и как человек, который вместе с моей командой стал самой сильной группой в парламенте, я это прекрасно знаю. Для меня тоже нет лучшей модели и альтернативы парламентаризму. Но нужно иметь право иметь мнение о тоне там. Может быть, это нравится другим, но не мне. Мне не нравится, как там часто происходят споры. Всегда очень личное. Я, конечно, не единственный, кто желает фактического, менее эмоционального и неуважительного подхода. По крайней мере, я на это надеюсь.

STANDARD: вы привели зелёных в правительство, в конечном итоге зелёные выгнали вас из правительства. Вернер Коглер отказал вам в вашей способности вступить в должность. Вы не жалеете, что вступили в коалицию с зелёными?

Себастьян Курц: поскольку у меня не было иллюзий по поводу зелёных, то нет и причины, которая могла бы разрушить эти иллюзии. Я принял очень сознательное решение выйти на новый уровень и осмелиться измениться. Когда меня и мою команду избрали в первый раз, то есть в 2017 году, для страны был тупик в большой коалиции. В то время нашим большим желанием добиться перемен было решение сформировать коалицию с FPÖ, а затем с зелёными. Я придерживаюсь этого.

Экс-канцлер Себастьян Курц пожелал своему преемнику Карлу Нехаммеру всего наилучшего на партийной конференции ÖVP и поблагодарил свою партию за два десятилетия «формирования».

STANDARD: в своей книге вы также упоминаете WKStA и чаты, которые в конечном итоге стали решающими для вашего ухода из политики. Единственное, что вам явно очень жалко, так это «Гигантский Оаш» для Райнхольда Миттерленера и нападки на католическую церковь. Можете ли вы подытожить? Это так?

Себастьян Курц: в книге я комментировал только те чаты, которые либо писал сам, либо был получателем. Я не отвечаю на чаты, которые я не писал и не получал.

STANDARD: в чатах становится видна настоящая машина по обмену работой, поскольку ваши сотрудники и доверенные лица делят республику.

Себастьян Курц: приведённый выше ответ также применим здесь.

STANDARD: вы почти не вникаете в уголовные обвинения против вас лично, нет защиты?

Себастьян Курц: конечно, я написал, что против меня были расследования и обвинения. Когда эти обвинения были выдвинуты против меня, я был зол, я чувствовал, что это несправедливо, это также мешало моей работе в политике, так как политический оппонент явно также использовал обвинения. Сейчас в моей повседневной жизни и в моей экономической деятельности эти утверждения больше не играют роли. Поэтому они также имеют для меня умеренное значение. Но я признаю, что очень жду того дня, когда эти утверждения окажутся ложными, как это произошло со многими моими сотрудниками и коллегами. Я буду очень наслаждаться этим моментом.

STANDARD: вы пишете, что, оглядываясь назад, наверное, не стоило связываться с WKStA. Этот спор возник в ходе фоновой дискуссии, в которой вы сказали, что WKStA пронизана красными и имеет политическую повестку дня. Вы всё ещё так считаете?

Себастьян Курц: мне больше не нужно сражаться на каждой войне, я сейчас занят другими делами. Что я могу сказать, я большой поклонник цифр, данных и фактов. Если вы посмотрите, сколько людей в Народной партии было обвинено в последнее время и сколько людей было обвинено во лжи, то эти цифры скажут сами за себя.

STANDARD: в любом случае, похоже, вы не скучаете по политике.

Себастьян Курц: мне всегда очень нравилось вносить свой вклад в Австрию. Признаюсь, теперь я с таким же энтузиазмом работаю в частном секторе. Но я очень рад оглянуться назад на этот прекрасный и формирующий этап политики.

STANDARD: репутация у вас не самая лучшая.

Себастьян Курц: это всегда зависит от того, с кем вы разговариваете.

Это перевод новостной статьи австрийского издания. Источник: derstandard.at